облако тэгов
 |
|
М.: "Этот дом был свалкой для трупов итальянской мафии. Туда привозили неугодных и скармливали животным!"
Ли "Дом" (Ширли)
До какого же плинтуса докатилась американская фантастика! Середина века — Отцы Основатели с лучшими произведениями жанра. Конец века — Роберт Блох с его частенько за уши притянутой чертовщиной и Эдвард Ли с извращениями сорокинского масштаба. Но Ли писатель талантливый, просто ему не хочется работать в классических традициях, так мне кажется.
В повести «Дом», написанной в 1998 году, мы видим двух современных молодых американок, находящихся на противоположных социальных полюсах. Чокнутая Ширли, простая девчонка из низов общества, которая вовсе не чокнутая, а несчастная настолько, насколько это вообще возможно. Вся её жизнь это постоянная борьба за то, чтобы она (жизнь) ещё немного продлилась. Ли сумел так её изобразить, что она вызывает у читателя два примерно равных чувства — жалость и уважение. А как она разговаривает! Эта манера наверняка не сочинена автором, а записана им на диктофон, когда он сам подвозил на машине нечто подобное. Приведу небольшую цитату, — я ведь пишу это всё не для тех, кто читал эту повесть, а для тех, кто, скорее всего, её никогда не прочитает (и я никому не советую её читать):
«... начался их разговор, и теперь эта неопределённого возраста особа с трупным цветом кожи, грязными засаленными волосами и крайне неприятным запахом сидела рядом с ним в машине, поедая из мешка какие-то креветочные бутерброды, набивая при этом щёки, как бурундук или белка, по крайней мере, так показалось Мелвину, когда он спросил:
— Как тебя зовут?
Она ответила очень быстро:
— Ну, блин, моё настоящее имя Ширли, но все зовут меня Чокнутой, потому что я немного того, понимаешь? Это ещё с детского сада так повелось, а потом мои родители сдохли, и нас с сестрой отправили в приёмную семью. Чёрт, чувак, если у тебя, когда-нибудь будут дети, не умирай, потому что тогда какие-нибудь извращенцы из приёмной семьи обязательно будут трахать их в задницу и учить сосать член, когда им будет шесть лет. Вот что случилось со мной и моей сестрой. Грёбаный папаша однажды сел за руль бухой и ё----ся с моста в реку Мохок, а с этим дол----ом к тому же была и моя мама! Они даже не смогли выбраться из тачки, так там и утонули, чувак, мне было пять, а моей сестре — семь, и для нас это было началом ада. А чёрт, а о чём я вообще говорила? Ах да, моё имя Чокнутая Ширли, зови меня так.»
Ширли грязная и до уродливости худая, ужасно вульгарная и с неприятным запахом, но очень добрая и всегда готова отплатить добром на добро так, как она может. Ничего общего с ней не имеет мачеха Мелвина Гвинет. Она кажется интеллигентной, у неё талант художника ("мозаика и иконография из кости" написано в её визитке), и она не просто красавица, а ... "Фанк смотрел на Гвинет, потом перевёл взгляд на Мелвина, а потом снова на неё.
— Хочу сказать вам , мистер Парадай, это самая красивая женщина, которую я когда-либо видел в своей жизни, надеюсь, вы не против, что я это сказал." Но душа у неё поганая и мысли такие же, она самка, почти нисколько не отличающаяся от животных и её присутствие притягивает зло, которое легко начинает управлять её поведением. А в страшном доме, где мир адский может проникнуть и проникает в обычный человеческий мир, весь дьявольский потенциал Гвинет претворяется в жизнь. И эти сцены не для слабонервных и не для брезгливых с крепкими нервами.
В этом противопоставлении, на мой взгляд, заключается самый главный смысл повести. А средства для раскрытия этого смысла Ли выбрал страшнее некуда, зато доходчиво получилось.
Кончается повесть на довольно тревожной ноте. Мелвину и Гвинет удалось живыми выбраться из дома-прохода в мир зла. Но в багажнике незамеченным остался топор, а на этом топоре остались отпечатки пальцев Мелвина (не просто так голос призрака отправил Мелвина на чердак). Этим топором были убиты три байкера и Ширли. Шериф далёк от мысли, что убийцы — пара, покинувшая это место неделю назад. Очень уж они не похожи на преступников. Но шериф не прочь докопаться до истины и если он для очистки совести приедет к Мелвину с ордером на обыск, то жизнь Мелвина может сильно измениться.
Невозможно не привести несколько образцов перевода, они того стоят.
1.Солнце, голубое небо и упоённо зелёные холмы.
2.У него были каштановые волосы, сутулые плечи и тонкая шея, которая была, если угодно, длиннее, чем у Мелвина.
3.Как Микеланджело, рисующий руку Бога на полотне Сикстинской капеллы.
4.Его нехарактерный крик содрогнулся.
5.Мелвин чувствовал, как кровь прильнула к лицу.
6. ... он схватил проигрыватель и выдернул его вместе со шнуром питания из стены
7. У него были крысиные глаза, опустившиеся ниже лба, гнилые зубы, ...
А ещё и опечаток полно.
Но это терпимо и для изданий КЛФ привычно. А может быть такая литература и должна получать дерьмовый перевод, соответствующий количеству в ней этой субстанции.